Смотреть фильм Проклятие 2 / The Grudge 2 (2006) DvDRip бесплатно онлайн

О фильме:
Таинственное и беспощадное проклятие начистигает новую жертву — сестру девушки, все-таки сумевшей спастись от призрака заброшенного токийского дома. Теперь многие умрут страшной смертью. Вопрос только в том- насколько длинной станет цепочка жертв и есть ли сила, способная остановить это проклятие…

Дополнительная информация:
Когда человек всю жизнь снимает один и тот же фильм — это и страшно, и грустно. Осознанно обрек себя на это вечное «проклятие», но делает и фильмы, и презренный металл на банковских счетах с видимым удовольствием. Более страшно и грустно, когда многие люди его ранга куют только металл безо всякого удовольствия, потому что им надо как-то существовать.
К вопросу о режиссерах, желания которых вознаградились возможностями, нужно отметить, что Такаши Шимицу — из такой могучей кучки. Не будь он талантлив в своем единственном жанре, не умей он доводить публику до состояния, близкого к истерии и галлюцинациям, не знал бы его ни Голливуд, ни мировая публика. А публика платит Шимицу не просто наличными, но и любовью — за тот единственный хоррор, который он без устали снимает раз за разом. Это же надо уметь — вслед за оригиналом выпускать ремейк, и не сойти с ума от вечной истории про живых мертвецов по азиатски, а не по ромеровски.
Самое страшное для азиатов — инфернальные детишки. Самое страшное для всех — смерть с ее неизвестными последствиями. Мистические страшилки спекулируют на этой теме с зари кинематографа по сию пору, и оно и понятно: больше всего поражает воображение то, чего умом не понять. Что касаемо детей как главных персонажей — всем известно, что выйдя из сумрака в первые годы жизни они способны видеть и воспринимать то, чего взрослым с их взрослостью и устойчивой психикой уже не дано. С другой стороны, смерть ребенка — апофеоз ужасного, что только можно представить и пережить, а за сим тема потусторонних спекуляций считается открытой.
Теоретически и композиционно у Шимицу все сложилось. По спец. терапии и прививкам тоже все в полном порядке. Визуальный ряд с индастриалом и типовыми застройками — хоть сейчас в очередной клип Апекс Твинов к их Come To Daddy. Серовато-грязноватые фоны, гольфики и носочки на девичьих ногах, флэш-беки в прошлое — все настраивает на нужный лад и ассоциативные предпочтения. Вроде бы, реальность торжествует, дети ходят в школу, их родители заводят любовниц и занимаются переездами, и вдруг где-то на стереотипной улочке в заброшенном доме обретается зло всех зол злее. Практически не сложилось, не срослось ни с актерскими работами, ни с актерскими лицами. Сплоховали на двести процентов. В чем суть такого именно кастинга - неизвестная страница сей повести.
В отличие от первой части фольклора, часть вторая не стала прямым подражательством, и эволюционировала от частного случая к общей практике: теперь смертоносное проклятие лезет и лезет в настоящее из прошлого, как вирус, угрожающий всей популяции спокойно живущих. Если прежде надо было войти в дом и потревожить мятущиеся души, то теперь достаточно войти в контакт с теми, кто входил в дом — и ваша песенка спета.
Можно и не бояться того, что Шимицу нафантазировал, и свысока взирать на концовку, «где все умерли», хотя кто-то должен был выжить для нового захода на продолжение. (Это игра не по правилам, но финал по-прежнему открыт для инсинуаций на тему). Можно просто для интереса, будучи знакомым со всеми вариативностями, прикидывать, чем отличается японская версия от американизированной, выявлять специфику испуга у разных этнических групп на примере конкретного визуала.
Если не содержательность, так история переизданий увлекает сама по себе — уже хорошо, когда есть, чем заняться. Что до качества стращания — тут еще спорить и спорить на счет индивидуальности каждого отдельно взятого зрителя в контексте создания «эталонного» хоррора. Кому-то достаточно сцены усекновения головы, кому-то недостаточно ничего, он просто ходит на ужастики, чтобы доказать нерушимость духа, и что это — «не его».
Шимицу же пугает по-всякому: и элементом неожиданности, и присутствием материализованного отсутствия, и явными подлогами. Делает, что умеет. Делает хорошо, добротно, на совесть, учитывая классику жанра и предыдущие наработки до него. Ничего нового не изобретает, но старое использует с усердием и тщанием всегдашнего неофита. Ко всему прочему, экзерсисы этих жанровых мастеров без усилий истолковываются в пользу в плоть облекаемых проблем вроде фатума или вредных привычек или домашнего насилия.
Понятно, что сводки новостей бьют по нервам почище всех экранных привидений, вместе взятых, а смерть преследует каждого на протяжении всего осмысленного проживания на поверхности. Как у Цветаевой, «уж сколько их упало в эту бездну<…> Послушайте, еще меня любите за то, что я умру».